В то давнее время， когда мир божий наполнен был лешими， ведьмами да русалками， когда реки текли молочные， берега были кисельные， а по полям летали жареные куропатки， в то время жил-был царь по имени Горох с царицею Анастасьей Прекрасною； у них было три сына-царевича.
Сотряслась беда немалая - утащил царицу нечистый дух. Говорит царю большой сын：
- Батюшка， благослови меня， поеду отыскивать матушку.
Поехал и пропал， три года про него ни вести， ни слуху не было.
Стал второй сын проситься：
- Батюшка， благослови меня в путь-дорогу， авось мне посчастливится найти и брата и матушку.
Царь благословил； он поехал и тоже без вести пропал - словно в воду канул.
Приходит к царю меньшой сын Иван-царевич：
- Любезный батюшка， благослови меня в путь-дорогу； авось разыщу и братьев и матушку.
- Поезжай， сынок！
Иван-царевич пустился в чужедальнюю сторону； ехал， ехал и приехал к синю морю， остановился на бережку и думает： “Куда теперь путь держать？”
Вдруг прилетели на море тридцать три колпицы， ударились оземь и стали красные девицы - все хороши， а одна лучше всех； разделись и бросились в воду.
Много ли， мало ли они купались - Иван-царевич подкрался， взял у той девицы， что всех краше， кушачок и спрятал за пазуху.
Искупались девицы， вышли на берег， начали одеваться - одного кушачка нет.
- Ах， Иван-царевич， - говорит красавица， - отдай мой кушачок.
- Скажи прежде， где моя матушка？
- Твоя матушка у моего отца живет - у Ворона Вороновича. Ступай вверх по морю， попадется тебе серебряная птичка， золотой хохолок： куда она полетит， туда и ты иди.
Иван-царевич отдал ей кушачок и пошел вверх по морю； тут повстречал своих братьев， поздоровался с ними и взял с собою.
Идут они вместе берегом， увидали серебряную птичку， золотой хохолок， и побежали за ней следом. Птичка летела， летела и бросилась под плиту железную， в яму подземельную.
- Ну， братцы， - говорит Иван-царевич， благословите меня вместо отца， вместо матери； опущусь я в эту яму и узнаю， какова земля иноверная， не там ли наша матушка.
Братья его благословили， он сел на рели， полез в ту яму глубокую и спущался ни много， ни мало - ровно три года； спустился и пошел путем-дорогою.
Шел-шел， шел-шел， увидал медное царство； во дворце сидят тридцать три девицы-колпицы， вышивают полотенца хитрыми узорами， - городками с пригородками.
- Здравствуй， Иван-царевич！ - говорит царевна медного царства. - Куда идешь， куда путь держишь？
- Иду свою матушку искать.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； он хитер и мудёр， по горам， по долам， по вертепам， по облакам летал！ Он тебя， добра молодца， убьет！ Вот тебе клубочек， ступай к моей середней сестре - что она тебе скажет. А назад пойдешь， меня не забудь. Иван-царевич покатил клубочек и пошел вслед за ним. Приходит в серебряное царство； там сидят тридцать три девицы-колпицы. Говорит царевна серебряного царства：
- Доселева русского духа было видом не видать， слыхом не слыхать， а нонче русский дух воочью проявляется！ Что， Иван-царевич， отдела пытаешь али дела пытаешь？
- Ах， красная девица， иду искать матушку.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； и хитер он， и мудёр， по горам， по долам летал， по вертепам， по облакам носился！ Эх， царевич， ведь он тебя убьет！ Вот тебе клубочек， ступай-ка ты к меньшой моей сестре - что она тебе скажет： вперед ли идти， назад ли вернуться？
Приходит Иван-царевич к золотому царству； там сидят тридцать три девицы-колпицы， полотенца вышивают. Всех выше， всех лучше царевна золотого царства - такая краса， что ни в сказке сказать， ни пером написать. Говорит она：
- Здравствуй， Иван-царевич！ Куда идешь， куда путь держишь？
- Иду матушку искать.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； и хитер он， и мудёр， по горам， по долам летал， по вертепам， по облакам носился. Эх， царевич， ведь он тебя убьет！ На тебе клубочек， ступай в жемчужное царство： там твоя мать живет. Увидя тебя， она возрадуется и тотчас прикажет： няньки-мамки， подайте моему сыну зелена вина. А ты не бери； проси， чтоб дала тебе трехгодовалого вина， что в шкапу стоит， да горелую корку на закусочку. Не забудь еще： у моего батюшки есть на дворе два чана воды - одна вода сильная， а другая малосильная； переставь их с места на место и напейся сильной воды.
Долго царевич с царевной разговаривали и так полюбили друг друга， что и расставаться им не хотелося； а делать было нечего - попрощался Иван-царевич и отправился в путь-дорогу.
Шел， шел приходит к жемчужному царству. Увидала его мать， обрадовалась и крикнула：
- Мамки-няньки！ Подайте моему сыну зелена вина.
- Я не пью простого вина， подайте мне трехгодовалого， а на закуску горелую корку.
Выпил трехгодовалого вина， закусил горелою коркою， вышел на широкий двор， переставил чаны с места на место и принялся сильную воду пить.
Вдруг прилетает Ворон Воронович； был он светел， как ясный день， а увидал Ивана-царевича- и сделался мрачней темной ночи； опустился к чану и стал тянуть бессильную воду.
Тем временем Иван-царевич пал к нему на крылья； Ворон Воронович взвился высоко-высоко， носил его и по долам， и по горам， и по вертепам， и облакам и начал спрашивать：
- Что тебе нужно， Иван-царевич？ Хочешь - казной наделю？
- Ничего мне не надобно， только дай мне посошок-перышко.
- Нет， Иван-царевич！ Больно в широки сани садишься. И опять понес его Ворон по горам и по долам， по вертепам и облакам. Иван-царевич крепко держится； налег всею своей тяжестью и чуть-чуть не обломил ему крылья. Вскрикнул тогда Ворон Воронович：
- Не ломай ты мои крылышки， возьми посошок-перышко！
Отдал царевичу посошок-перышко； сам сделался простым вороном и полетел на крутые горы.
А Иван-царевич пришел в жемчужное царство， взял свою матушку и пошел в обратный путь； смотрит - жемчужное царство клубочком свернулося да вслед за ним покатилося.
Пришел в золотое царство， потом в серебряное， а потом и в медное， взял повел с собою трех прекрасных царевен， а те царства свернулись клубочками да за ними ж покатилися. Подходит к релям и затрубил в золотую трубу.
- Братцы родные！ Если живы， меня не выдайте.
Братья услыхали трубу， ухватились за рели и вытащили на белый свет душу красную девицу， медного царства царевну； увидали ее и начали меж собою ссориться： один другому уступить ее не хочет.
- Что вы бьетесь， добрые молодцы！ Там есть еще лучше меня красная девица.
Царевичи опустили рели и вытащили царевну серебряного царства. Опять начали спорить и драться； тот говорит：
- Пусть мне достанется！ А другой：
- Не хочу！ Пусть моя будет！
- Не ссорьтесь， добрые молодцы， там есть краше меня девица.
Царевичи перестали драться， опустили рели и вытащили царевну золотого царства. Опять было принялись ссориться， да царевна-красавица тотчас остановила их：
- Там ждет ваша матушка！
Вытащили они свою матушку и опустили рели за Иваном-царевичем；
подняли его до половины и обсекли веревки. Иван-царевич полетел в пропасть， крепко ушибся и полгода лежал без памяти； очнувшись， посмотрел кругом， припомнил все， что с ним сталося， вынул из кармана посошок-перышко и ударил им об землю. В ту ж минуту явилось двенадцать молодцев.
- Что， Иван-царевич， прикажете？
- Вынесть меня на вольный свет.
Молодцы подхватили его под руки и вынесли на вольный свет. Стал Иван-царевич про своих братьев разведывать и узнал， что они давно поженились： царевна из медного царства вышла замуж за середнего брата， царевна из серебряного царства - за старшего брата， а его нареченная невеста ни за кого не идет. И вздумал на ней сам отец-старик жениться； собрал думу， обвинил свою жену в совете с злыми духами и велел отрубить ей голову； после казни спрашивает он царевну из золотого царства：
- Идешь за меня замуж？
- Тогда пойду за тебя， когда сошьешь мне башмаки без мерки. Царь приказал клич кликать， всех и каждого выспрашивать： не сошьет
ли кто царевне башмаков без мерки？
На ту пору приходит Иван-царевич в свое государство， нанимается
у одного старичка в работники и посылает его к царю：
- Ступай， дедушка， бери на себя это дело. Я тебе башмаки сошью， только ты на меня не сказывай. Старик пошел к царю：
- Я-де готов за эту работу взяться.
Царь дал ему товару на пару башмаков и спрашивает：
- Да потрафишь ли ты， старичок？
- Не бойся， государь， у меня сын чеботарь.
Воротясь домой， отдал старичок товар Ивану-царевичу； тот изрезал товар в куски， выбросил за окно， потом растворил золотое царство и вынул готовые башмаки：
- Вот， дедушка， возьми， отнеси к царю. Царь обрадовался， пристает к невесте：
- Скоро ли к венцу ехать？ Она отвечает：
- Тогда за тебя пойду， когда сошьешь мне платье без мерки. Царь опять хлопочет， сбирает к себе всех мастеровых， дает им большие деньги， только чтоб платье без мерки сшили. Иван-царевич говорит старику：
- Дедушка， иди к царю， возьми материю， я тебе платье сошью， только на меня не сказывай.
Старик поплелся во дворец， взял атласов и бархатов， воротился домой и отдал царевичу. Иван-царевич тотчас за ножницы， изрезал на клочки все атласы и бархаты и выкинул за окно； растворил золотое царство， взял оттуда что ни есть лучшее платье и отдал старику：
- Неси во дворец！ Царь радехонек：
- Что， невеста моя возлюбленная， не пора ли нам к венцу ехать？ Отвечает царевна：
- Тогда за тебя пойду замуж， когда возьмешь старикова сына да велишь в молоке сварить.
Царь не задумался， отдал приказ - ив тот же день собрали со всякого двора по ведру молока， налили большой чан и вскипятили на сильном огне.
Привели Ивана-царевича； начал он со всеми прощаться， в землю кланяться； бросили его в чан： он раз нырнул， другой нырнул， выскочил вон - и сделался таким красавцем， что ни в сказке сказать， ни пером написать. Говорит царевна：
- Посмотри-ка， царь！ За кого мне замуж идти： за тебя ли， старого， или за него， доброго молодца？
Царь подумал： “Если и я в молоке искупаюся， таким же красавцем сделаюся！”
Бросился в чан и сварился в молоке.
А Иван-царевич поехал с царевной из золотого царства венчаться； обвенчались и стали жить-поживать， добра наживать.
Сотряслась беда немалая - утащил царицу нечистый дух. Говорит царю большой сын：
- Батюшка， благослови меня， поеду отыскивать матушку.
Поехал и пропал， три года про него ни вести， ни слуху не было.
Стал второй сын проситься：
- Батюшка， благослови меня в путь-дорогу， авось мне посчастливится найти и брата и матушку.
Царь благословил； он поехал и тоже без вести пропал - словно в воду канул.
Приходит к царю меньшой сын Иван-царевич：
- Любезный батюшка， благослови меня в путь-дорогу； авось разыщу и братьев и матушку.
- Поезжай， сынок！
Иван-царевич пустился в чужедальнюю сторону； ехал， ехал и приехал к синю морю， остановился на бережку и думает： “Куда теперь путь держать？”
Вдруг прилетели на море тридцать три колпицы， ударились оземь и стали красные девицы - все хороши， а одна лучше всех； разделись и бросились в воду.
Много ли， мало ли они купались - Иван-царевич подкрался， взял у той девицы， что всех краше， кушачок и спрятал за пазуху.
Искупались девицы， вышли на берег， начали одеваться - одного кушачка нет.
- Ах， Иван-царевич， - говорит красавица， - отдай мой кушачок.
- Скажи прежде， где моя матушка？
- Твоя матушка у моего отца живет - у Ворона Вороновича. Ступай вверх по морю， попадется тебе серебряная птичка， золотой хохолок： куда она полетит， туда и ты иди.
Иван-царевич отдал ей кушачок и пошел вверх по морю； тут повстречал своих братьев， поздоровался с ними и взял с собою.
Идут они вместе берегом， увидали серебряную птичку， золотой хохолок， и побежали за ней следом. Птичка летела， летела и бросилась под плиту железную， в яму подземельную.
- Ну， братцы， - говорит Иван-царевич， благословите меня вместо отца， вместо матери； опущусь я в эту яму и узнаю， какова земля иноверная， не там ли наша матушка.
Братья его благословили， он сел на рели， полез в ту яму глубокую и спущался ни много， ни мало - ровно три года； спустился и пошел путем-дорогою.
Шел-шел， шел-шел， увидал медное царство； во дворце сидят тридцать три девицы-колпицы， вышивают полотенца хитрыми узорами， - городками с пригородками.
- Здравствуй， Иван-царевич！ - говорит царевна медного царства. - Куда идешь， куда путь держишь？
- Иду свою матушку искать.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； он хитер и мудёр， по горам， по долам， по вертепам， по облакам летал！ Он тебя， добра молодца， убьет！ Вот тебе клубочек， ступай к моей середней сестре - что она тебе скажет. А назад пойдешь， меня не забудь. Иван-царевич покатил клубочек и пошел вслед за ним. Приходит в серебряное царство； там сидят тридцать три девицы-колпицы. Говорит царевна серебряного царства：
- Доселева русского духа было видом не видать， слыхом не слыхать， а нонче русский дух воочью проявляется！ Что， Иван-царевич， отдела пытаешь али дела пытаешь？
- Ах， красная девица， иду искать матушку.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； и хитер он， и мудёр， по горам， по долам летал， по вертепам， по облакам носился！ Эх， царевич， ведь он тебя убьет！ Вот тебе клубочек， ступай-ка ты к меньшой моей сестре - что она тебе скажет： вперед ли идти， назад ли вернуться？
Приходит Иван-царевич к золотому царству； там сидят тридцать три девицы-колпицы， полотенца вышивают. Всех выше， всех лучше царевна золотого царства - такая краса， что ни в сказке сказать， ни пером написать. Говорит она：
- Здравствуй， Иван-царевич！ Куда идешь， куда путь держишь？
- Иду матушку искать.
- Твоя матушка у моего отца， у Ворона Вороновича； и хитер он， и мудёр， по горам， по долам летал， по вертепам， по облакам носился. Эх， царевич， ведь он тебя убьет！ На тебе клубочек， ступай в жемчужное царство： там твоя мать живет. Увидя тебя， она возрадуется и тотчас прикажет： няньки-мамки， подайте моему сыну зелена вина. А ты не бери； проси， чтоб дала тебе трехгодовалого вина， что в шкапу стоит， да горелую корку на закусочку. Не забудь еще： у моего батюшки есть на дворе два чана воды - одна вода сильная， а другая малосильная； переставь их с места на место и напейся сильной воды.
Долго царевич с царевной разговаривали и так полюбили друг друга， что и расставаться им не хотелося； а делать было нечего - попрощался Иван-царевич и отправился в путь-дорогу.
Шел， шел приходит к жемчужному царству. Увидала его мать， обрадовалась и крикнула：
- Мамки-няньки！ Подайте моему сыну зелена вина.
- Я не пью простого вина， подайте мне трехгодовалого， а на закуску горелую корку.
Выпил трехгодовалого вина， закусил горелою коркою， вышел на широкий двор， переставил чаны с места на место и принялся сильную воду пить.
Вдруг прилетает Ворон Воронович； был он светел， как ясный день， а увидал Ивана-царевича- и сделался мрачней темной ночи； опустился к чану и стал тянуть бессильную воду.
Тем временем Иван-царевич пал к нему на крылья； Ворон Воронович взвился высоко-высоко， носил его и по долам， и по горам， и по вертепам， и облакам и начал спрашивать：
- Что тебе нужно， Иван-царевич？ Хочешь - казной наделю？
- Ничего мне не надобно， только дай мне посошок-перышко.
- Нет， Иван-царевич！ Больно в широки сани садишься. И опять понес его Ворон по горам и по долам， по вертепам и облакам. Иван-царевич крепко держится； налег всею своей тяжестью и чуть-чуть не обломил ему крылья. Вскрикнул тогда Ворон Воронович：
- Не ломай ты мои крылышки， возьми посошок-перышко！
Отдал царевичу посошок-перышко； сам сделался простым вороном и полетел на крутые горы.
А Иван-царевич пришел в жемчужное царство， взял свою матушку и пошел в обратный путь； смотрит - жемчужное царство клубочком свернулося да вслед за ним покатилося.
Пришел в золотое царство， потом в серебряное， а потом и в медное， взял повел с собою трех прекрасных царевен， а те царства свернулись клубочками да за ними ж покатилися. Подходит к релям и затрубил в золотую трубу.
- Братцы родные！ Если живы， меня не выдайте.
Братья услыхали трубу， ухватились за рели и вытащили на белый свет душу красную девицу， медного царства царевну； увидали ее и начали меж собою ссориться： один другому уступить ее не хочет.
- Что вы бьетесь， добрые молодцы！ Там есть еще лучше меня красная девица.
Царевичи опустили рели и вытащили царевну серебряного царства. Опять начали спорить и драться； тот говорит：
- Пусть мне достанется！ А другой：
- Не хочу！ Пусть моя будет！
- Не ссорьтесь， добрые молодцы， там есть краше меня девица.
Царевичи перестали драться， опустили рели и вытащили царевну золотого царства. Опять было принялись ссориться， да царевна-красавица тотчас остановила их：
- Там ждет ваша матушка！
Вытащили они свою матушку и опустили рели за Иваном-царевичем；
подняли его до половины и обсекли веревки. Иван-царевич полетел в пропасть， крепко ушибся и полгода лежал без памяти； очнувшись， посмотрел кругом， припомнил все， что с ним сталося， вынул из кармана посошок-перышко и ударил им об землю. В ту ж минуту явилось двенадцать молодцев.
- Что， Иван-царевич， прикажете？
- Вынесть меня на вольный свет.
Молодцы подхватили его под руки и вынесли на вольный свет. Стал Иван-царевич про своих братьев разведывать и узнал， что они давно поженились： царевна из медного царства вышла замуж за середнего брата， царевна из серебряного царства - за старшего брата， а его нареченная невеста ни за кого не идет. И вздумал на ней сам отец-старик жениться； собрал думу， обвинил свою жену в совете с злыми духами и велел отрубить ей голову； после казни спрашивает он царевну из золотого царства：
- Идешь за меня замуж？
- Тогда пойду за тебя， когда сошьешь мне башмаки без мерки. Царь приказал клич кликать， всех и каждого выспрашивать： не сошьет
ли кто царевне башмаков без мерки？
На ту пору приходит Иван-царевич в свое государство， нанимается
у одного старичка в работники и посылает его к царю：
- Ступай， дедушка， бери на себя это дело. Я тебе башмаки сошью， только ты на меня не сказывай. Старик пошел к царю：
- Я-де готов за эту работу взяться.
Царь дал ему товару на пару башмаков и спрашивает：
- Да потрафишь ли ты， старичок？
- Не бойся， государь， у меня сын чеботарь.
Воротясь домой， отдал старичок товар Ивану-царевичу； тот изрезал товар в куски， выбросил за окно， потом растворил золотое царство и вынул готовые башмаки：
- Вот， дедушка， возьми， отнеси к царю. Царь обрадовался， пристает к невесте：
- Скоро ли к венцу ехать？ Она отвечает：
- Тогда за тебя пойду， когда сошьешь мне платье без мерки. Царь опять хлопочет， сбирает к себе всех мастеровых， дает им большие деньги， только чтоб платье без мерки сшили. Иван-царевич говорит старику：
- Дедушка， иди к царю， возьми материю， я тебе платье сошью， только на меня не сказывай.
Старик поплелся во дворец， взял атласов и бархатов， воротился домой и отдал царевичу. Иван-царевич тотчас за ножницы， изрезал на клочки все атласы и бархаты и выкинул за окно； растворил золотое царство， взял оттуда что ни есть лучшее платье и отдал старику：
- Неси во дворец！ Царь радехонек：
- Что， невеста моя возлюбленная， не пора ли нам к венцу ехать？ Отвечает царевна：
- Тогда за тебя пойду замуж， когда возьмешь старикова сына да велишь в молоке сварить.
Царь не задумался， отдал приказ - ив тот же день собрали со всякого двора по ведру молока， налили большой чан и вскипятили на сильном огне.
Привели Ивана-царевича； начал он со всеми прощаться， в землю кланяться； бросили его в чан： он раз нырнул， другой нырнул， выскочил вон - и сделался таким красавцем， что ни в сказке сказать， ни пером написать. Говорит царевна：
- Посмотри-ка， царь！ За кого мне замуж идти： за тебя ли， старого， или за него， доброго молодца？
Царь подумал： “Если и я в молоке искупаюся， таким же красавцем сделаюся！”
Бросился в чан и сварился в молоке.
А Иван-царевич поехал с царевной из золотого царства венчаться； обвенчались и стали жить-поживать， добра наживать.